В Яссах 29 декабря 1791 года (по новому стилю – 9 января 1792 года) был подписан мирный договор, завершивший последнюю Русско-турецкую войну в XVIII веке. В российской исторической литературе она долгое время именовалась как "Потемкинская" – в честь главнокомандующего русскими армиями и флотом в том противостоянии с Османской империей.
Общеизвестно, что этот конфликт возник по инициативе Турции, желавшей вернуть себе Крым и ослабить влияние России в Польском королевстве. Однако после первых же побед русского оружия (под Кинбурном и Очаковом) стало очевидно, что у реваншистских планов султана шансов на успех крайне мало и война будет идти не за российские, а османские владения.
Ключевым "спорным активом" являлось Молдавское княжество. В соответствии с так называемым Греческим проектом, изложенном в довоенной переписке Екатерины II и австрийского императора Иосифа II, Молдавское и Валашское княжества, а также Бессарабию предполагалось освободить от турецкого владычества и включить в состав нового государства – Дакия. Последнему предстояло стать буферным образованием на стыке российских и австрийских границ.
В начале военных действий российская императрица уже по традиции обратилась к жителям Молдавского княжества с призывом помогать русским войскам, пообещав освобождение "от нечестивого ига агарян".
Однако по мере того, как в Яссах крепла надежда на скорое освобождение, в Европе нарастало стремление не допустить отступления османов на Дунай.
Основные европейские державы Англия и Франция, собственно, не скрывали своих протурецких настроений еще до начала войны. Обе они, исходя из своих меркантильных целей, не были заинтересованы в усилении России в Черноморско-Средиземноморском регионе.
Когда же грянули первые залпы русско-турецкой войны, Лондон заблокировал отправку русской эскадры из Балтийского моря в Средиземное. Российское правительство планировало таким образом, подобно Архипелагской экспедиции 1769-1774 годов, дезорганизовать морские пути снабжения Стамбула.
Париж и вовсе передал Стамбулу секретные русские топографические карты Черноморского побережья и Кавказской оборонной линии, которые его агенты смогли вывести из Петербурга. В планы Франции входила отправка в помощь Турции эскадры их 12 военных кораблей в случае, если инициатором войны станет Россия.
Французская революция временно вывела Париж из числа активных союзников Турции, но его место заняла Пруссия. Берлин стремился использовать этот военный конфликт для собственного территориального приращения и разменной картой для него должна была стать Молдавия.
Бессарабией прусские политики предлагали наградить Польшу в случае, если она согласится уступить пруссакам земли на балтийском побережье. Само собой разумеется, что для улаживания международного конфликта немцы настаивали на возвращении Крыма под власть турецкого султана.
Летом 1788 года к этой антироссийской (и по совместительству – антимолдавской) коалиции примкнула Швеция. Скандинавскому монарху Густаву III не давали покоя лавры бендерского сидельца Карла ХII. Он тщеславно заявлял, что непременно ниспровергнет в Петербурге конную статую Петра I. Королевские военные амбиции при этом щедро субсидировались Лондоном, Берлином и Стамбулом.
Целых два года Россия была вынуждена воевать сразу на двух фронтах: на Дунае с османами и на Балтике со шведами. Да еще и прикрывать границу с Пруссией на случай, если немцы решат делом помочь дружественной им Турции.
Завершилась эта "растяжка" лишь в августе 1790 года, когда после серии поражений на море Швеция была вынуждена сесть за стол переговоров с Россией.
Для Петербурга это событие оказалось очень кстати, поскольку в феврале того же года в довольно молодом возрасте (48 лет) скончался австрийский император Иосиф II. Его преемник отступил от союза с Екатериной II и отказался от договоренностей по поводу Молдавии. Теперь уже и Австрия дрейфовала в сторону коалиции европейских государств, стремившихся оставить в неизменном виде владения Османской империи.
На политическом конгрессе европейских дипломатов в конце 1790 года завершалась работа над совместным ультиматумом России с требованием прекратить "нападки на миролюбивую Турцию", как по всему континенту распространилась громогласная новость из Бессарабии.
Тридцать тысяч русских под командованием Александра Суворова взяли первоклассную крепость Измаил, которую оборонял 42-тысячный османский гарнизон. А затем была громкая победа, одержанная русскими войсками за Дунаем у Мачина и морская виктория Федора Ушакова у мыса Калиакра. Последняя лишила Османскую империю военного флота на Черном море и сделала продолжение войны для Стамбула очень опасным.
В столь драматичных для себя условиях османы были вынуждены запросить перемирие.
Замещавший Потемкина князь Репнин подписал с представителями Порты предварительный мир. Он предусматривал расширение территории России за счет Буго-Днестровского междуречья при возвращении Молдавии и Валахии султану на условиях автономии.
Потемкин был очень раздосадован вторым условием, поскольку считал, что в условиях крупных побед 1791 года и кризиса в отношениях Англии и Пруссии можно было добиться гораздо большего — независимости для Молдавского княжества.
Сохранилось письмо Екатерины II Потемкину, в котором прямо указывалось на существование данного варианта: "Мы согласны были с мнением вашим, что и одна Молдавия по ее изобилию могла быть для внука нашего [великого князя Константина Павловича] составить выгодный удел..."
Однако задачи скорейшего завершения затянувшейся войны вынуждали Россию как можно скорее урегулировать отношения с Османской империей. Тем более что, получив передышку в военных действиях, уже османы старались улучшить для себя условия окончательного мирного договора.
На дипломатическом конгрессе в августе 1791 года они потребовали сохранить за собой восточное побережье Днестра, а также убрать из договора любые упоминания об автономии Молдавии и Валахии.
Потемкин ответил на это своей знаменитой фразой: если говорить о каких-либо изменениях, то он назначит границей реку Прут, а если турки не согласятся, то Дунай.
Опешивший Великий визирь вскоре передал светлейшему князю сообщение, что эти спорные предложения были частной инициативой озвучившего их дипломата.
В итоге Левобережье Днестра (где вскоре возникли Тирасполь и Григориополь) стало российским. В Ясском договоре были подтверждены условия автономного статуса Молдавского княжества, которые содержались в Кучук-Кайнарджийском трактате от 1774 года.
Кроме того, Екатерина II распорядилась создать в Приднестровье благоприятные условия для привлечения молдавских переселенцев.
Безвозмездно розданы тогда были 260 тысяч десятин земли молдаванам, пожелавшим поселиться на левом берегу Днестра. А в ноябре 1792 года губернатор приграничного Екатеринославского региона получил распоряжение активно привлекать "молдавских и волошеских бояр и чиновников..." на административные должности. Аналогичное решение было и в отношении молдавских священнослужителей.
Начавшееся через Днестр переселение было довольно массовым. К середине 30-х годов XIX века в Херсонской губернии проживало 75 тысяч молдаван, а в ее Тираспольском уезде молдаване на некоторое время даже стали самым многочисленным этносом.