Еще несколько лет назад скульптор Мириам Гамбурд, дочь молдавского классика графики Моисея Гамбурда, ныне живущая в Израиле, очень интересовалась, когда у нас вступят в силу законы о реституции. Она посчитала аксиомой, что сближение с ЕС означает немедленное их принятие. Спрашивала у меня, как у журналиста: есть ли в Молдове подвижки в этом вопросе? Речь шла о "семейном гнезде" на улице Букурешть — бывшем доме художника (ныне там расположилась аптека), который Мириам хотела превратить в Дом-музей. Она даже пробовала обращаться к юристам, по-моему, даже дошла до представительства ОБСЕ, чтобы "навести справки", но вернуть "по закону" это красивое одноэтажное здание начала XX-ого века, конечно, не удалось: дело закончилось установкой на аптеке бронзовой таблички с именем её знаменитого отца-художника.
Однако, сам случай и попытка такой единичной "реституции" — показательны. Как и то, что никаких общественных дискуссий и обсуждений, что же конкретно несет соглашение с ЕС (и тем более — вступление в ЕС), у нас в Молдове не проводилось. И кроме отдельных политиков, кажется, никто не озабочен деталями этого соглашения об Ассоциации с ЕС. Между тем, специалисты уверяют, что оно несет немало неожиданных сюрпризов. Например, как раз принятие Закона о реституции. То есть закона о возврате собственности бывшим владельцам. (При этом нельзя забывать, что старые законы о реституции в ЕС периодически пополняются новыми, более "жесткими"). В конце прошлого года в ЕС предложили расширить реституцию, так как существующее законодательство было «не очень эффективным в отношении вывезенных культурных ценностей».
Новые изменения должны способствовать их возврату. Изменения предложены в рамках темы культурных ценностей, но касаются реституции в целом, а значит стоит ожидать процессов еще более сложных, ведь теперь права прежних владельцев будут защищаться еще сильнее, а срок давности станет еще больше.
Такие люди есть!
Напомним, что при вступлении в ЕС Польши, Венгрии, стран Прибалтики, несмотря на период острых дискуссий, дело все-таки кончилось возвратом собственности или возмещением ее стоимости. Пусть сейчас юристы в Молдове и в Украине считают невозможным принятие закона о реституции имущества, поскольку, по их мнению, в частности, сегодня "трудно представить себе, какая социальная группа поднимала бы эту проблему и разрабатывала соответствующие законопроекты".
Однако, сразу можно сказать, что не только в Украине с ее сложной историей западных земель и собственностью (огромное количество старых зданий в Ивано-Франковске, Тернополе, Черновцах и Львове принадлежало еврейским и немецким семьям, множество зданий в Киеве принадлежало российским семьям, а многие предприятия и дома были брошены богатыми сословиями царской России при бегстве в 1917 году), но и в самой Молдове такие «социальные группы» сегодня как раз существуют.
Это жертвы депортаций или их потомки, кстати сказать, довольно социально активные, если судить по выступлениям в СМИ, митингам и открытиям памятников. Стоит также отметить, что среди трех волн молдавской депортации в 40-ых – начале 50-ых гг. были не только зажиточные молдаване — собственники, но и «городские» евреи, потерявшие дома, магазины и другую собственность. А если вспомнить принужденных к эвакуации накануне войны этнических немцев? Уехавших в ту пору состоятельных армян? Наконец — почему бы нет?— неизвестно, в каком контексте будет поставлен вопрос: ведь собственность в довоенной Бессарабии была и у соседей-румын… ну и т.д.
Если подрядились – выполняйте!
Вопрос возврата прав собственности в Европе устанавливался давно, а право на владение имуществом и обязанность государства возвращать незаконно изъятую собственность оговорено еще в Конвенции Совета Европы о защите прав человека в 1950 году. Например, Германии пришлось исполнять 500 тысяч реституций и возвращать имущество на сумму 10 млрд долларов. А в Польше сумма реституции по информации портала job-sbu.org достигла 60 млрд. долларов. Примечательно, что даже в случае, когда казалось, что первоначальных владельцев очень трудно восстановить, они все равно находились – в очень далеких странах! Так, в случае «бескомпромиссной Латвии», домовладения были возвращены лицам, из которых лишь 68% были её гражданами, 15% проживали в США, 3% в Австралии, остальные были гражданами Германии, Израиля и Канады.
К истории вопроса…
Аналогичные процессы затронули все страны Восточной Европы после вступления в ЕС. Причем, бывшие хозяева и владельцы земли стали проявлять активность еще на стадии подготовки к вступлению в ЕС. Чтобы "смягчить удар" в Венгрии и Болгарии решили передавать прежним владельцам не все земли и объекты, а в отдельных случаях выплачивать вместо них денежную компенсацию. Таким образом, удалось сохранить землю и здания, но бюджеты этих стран все равно потеряли десятки миллиардов евро. В прибалтийских странах процессы начались уже после приведения законодательства к нормам Евросоюза, и тотчас граждане самых разных стран принялись заниматься возвратом прибалтийского имущества.
В Латвии жильцы возвращенных бывшим владельцам домов могли оставаться там на протяжении еще семи лет, в Литве — изымаемые участки заменяли аналогичными по размеру, но в других местах, похуже. Ведь европейское законодательство в первую очередь защищает права прежних хозяев. Как это иногда происходило, известно по судьбе актрисы Вии Артмане, после изгнания из своей квартиры закончившей жизнь на хуторе у друзей в пристройке без отопления. В случае если аналогичные законы будут приниматься в Украине после соглашения с ЕС, то, как уже мрачно шутят некоторые СМИ, реституция заставит многих жильцов на Крещатике переехать в панельные дома в Фастове. А что если и в Кишиневе жители старых особняков и домов на улицах Букурешть и Матеевича тоже не должны на 100% исключать подобное развитие событий и приглядываться к своим чемоданам?
