Случившийся 28 лет назад стремительный распад Советского Союза будут помнить долго, как и события Второй мировой войны. Фактическая расстыковка республик, как известно, произошла из-за целого комплекса масштабных кризисов. Однако в первые постсоветские годы сохранялись ожидания реформировать "Большой Союз" на новых принципах коллективного суверенитета — отсюда трактовка СНГ как попытки интеграции.
Как это начиналось
Главная экономическая проблема 1990-1991 гг. — отсутствие валютных фондов: дефицит бюджета СССР в 1989 году доходил до 10% ВВП плюс к этому серьезный рост задолженности по краткосрочным кредитам у Всемирного банка и стран G7, обраставший новыми займами.
Возник паралич административно-хозяйственных связей предприятий советской экономики, построенных на принципах межреспубликанской координации: десятки заводов в выпуске конечной продукции зависели от цепочки поставщиков в других республиках.
Причем сюда же накладывались проблемы, не нашедшие решения в 1970-е: дефицит потребительских товаров, прежде всего бытовой техники, сложности развития агропрома (зависимость от масштабного импорта продовольствия и зерна) и тому подобное.
СНГ возникло как способ отдалиться от данных проблем, как бы "скинуть" их, но сохранить неоспоримые преимущества Советского Союза. В этом идеализм и парадокс объединения.
Республики получили политический суверенитет и возможность собственной валютно-экспортной политики, а также независимые от Москвы каналы наполнения госбюджетов. Но быстро стало очевидно, что сложности бывшего Союза никуда не деваются. А в ряде регионов, например, в Центральной Азии и на Южном Кавказе, еще больше усугубляются.
В то же время вакуум бывшего московского "центра управления" заполнили внешние центры сил. С одной стороны, стремление привлечь Запад и других развитых доноров давало национальным элитам возможность получать новые импульсы развития, с другой — появилось множество рисков в плоскости безопасности. Устойчивость мыслилась, как и сегодня, прежде всего исходя из политической стабильности. Поэтому важность СНГ как клуба, способного вырабатывать сценарии региональной стабилизации, была очевидна.
Плато для будущей интеграции
Но как показало время, были правы те наблюдатели и политики, кто верил в СНГ как попытку выстроить плато, где можно зафиксировать оставшиеся связи для грядущего интеграционного проекта. Сейчас, на рубеже 2020-х годов, стоит вспомнить, что четыре основные свободы ЕАЭС были заложены еще в фундаменте соглашений СНГ:
– свобода безвизового перемещения граждан (а это предпринимательская и трудовая активность);
– свобода движения капиталов в рамках двусторонних соглашений об избежании двойного налогообложения и соглашений о защите инвестиций;
– зона свободной торговли (ЗСТ) для экспортно-импортных операций;
– единый интегрированный комплекс транспортной инфраструктуры, поддерживаемый взаимодействием транспортных и логистических компаний (железнодорожный, авиа- и автотранспорт).
Без малого 30 лет в каждой сфере социально-экономического пространства СНГ взаимодействие детализировалось и расширялось в соответствии с новейшими технико-экономическими стандартами.
"Жесть" несусветная: во что играли дети в СССР>>>
Россия для СНГ и до сих пор является основным рынком сбыта аграрной продукции и основным рынком труда. В свою очередь СНГ для России остается основным регионом для экспорта не сырья, а именно готовых промышленных товаров — автомобилей, приборов, строительных материалов, химической продукции и множества других типов товаров.
Внешний фон и российско-белорусские связи
С 2001 по 2011 годы сильно меняется внешний фон взаимодействия стран СНГ. Усиливается присутствие глобальных игроков: появление Китая в Центральной Азии в качестве нового сильного субъекта, усиление влияния Евросоюза на западную группу стран СНГ и Южный Кавказ посредством инструментов "Восточного партнерства", наконец, попытки расширения НАТО на пространство СНГ. При этом Россия и другие ведущие государства из группы СНГ, прежде всего Казахстан, Беларусь, Азербайджан и Узбекистан, стали обладать принципиально иными возможностями, способностью управлять множеством одновременно взятых на себя задач и обязательств.
СНГ перестает быть "большим и рыхлым". Россия, в свою очередь, стала обладать куда большими возможностями для организации комплексной интеграционной кооперации.
Начинается процесс стягивания нового ядра.
Союзное государство России и Беларуси кристаллизуется как отдельное интеграционное ядро, задающее темп и нормативы всем орбитам евразийского процесса. Между двумя государствами сохранился наиболее связный хозяйственно-экономический комплекс. По своему уровню российско-белорусская интеграция по-прежнему остается лидерской в СНГ (так же как и круг возникающих проблем при определении необходимой глубины взаимосвязи при сохранении суверенитета). Достигнутые российско-белорусские балансы в 2020 году зададут новые параметры для СНГ и ЕАЭС.
Как и в начале 2010-х, Россия по-прежнему не ставит перед партнерами жестких идентификаторов геополитического единства, типа признания Абхазии и Южной Осетии, но определяет красные линии — нет расширению НАТО.
От СНГ к ЕАЭС
В текущем десятилетии на пространстве СНГ был создан Таможенный, а затем Евразийский союз. При этом интеграционная идея Евразийского союза уходит далеко вперед от уровня организации Таможенного союза.
Одновременно Москва предложила координацию Евросоюзу как очевидному и важнейшему партнеру для ЕАЭС, лидерской структуре западной цивилизации.
Но предложенное рукопожатие оказалось без ответа. ЕАЭС не воспринимают равносильным партнером с собственным регионом коллективных жизненных интересов, предлагая не интегрироваться, а "постоять в предбаннике" партнерства с ЕС всем странам по отдельности.
В настоящее время бывшие экономические границы вокруг России почти полностью размыты. Начинается новый этап. Это полноценная современная интеграция в сложных, пульсирующих конфликтными событиями геополитических условиях.
Однако модульные алгоритмы этого процесса (соглашения СНГ, группа ЕАЭС, соглашения о зонах свободной торговли с ЕАЭС) позволяют создавать разноскоростные орбиты и привлекать партнеров с разных дистанций и с существенно разнящимися параметрами — от Сербии до Египта и Вьетнама. Это выгодно отличается от ситуации начала 1990-х. Причем в условиях цифровой экономики удалось сохранить ориентированность и преимущества разных рынков.
Очевидно, что СНГ автоматически не вольется в ЕАЭС. Формат ЗСТ СНГ сохранится настолько долго, насколько он будет нужен партнерам России — прежде всего Узбекистану, который председательствует в Содружестве в будущем году, и Азербайджану, который придерживается политики неприсоединения, при этом увеличивая связи с ядром ЕАЭС.
Для малого и среднего бизнеса
Преимущество ЕАЭС перед ЗСТ СНГ должно пониматься и продвигаться как способ снижения барьеров для максимального числа экспортеров малого и среднего уровня, не получающих сегодня должного содействия со стороны крупных госкорпораций, банков и иных посредников. В рамках Евразийской экономической комиссии и Делового совета фактически разрабатываются принципы "единого окна" для безбарьерной среды экспортно-импортных операций субъектов малого и среднего бизнеса.
В ближайшей перспективе в ЕАЭС будет разработана система интегрированных опций, позволяющая предпринимателю из Союза или члена ЗСТ с ЕАЭС, имеющему потенциал экспорта товаров и услуг, максимально быстро находить партнеров через базы данных объединенных экспортных центров (в России это РЭЦ, Росконгресс и подобные отраслевые аналоги); получать необходимую кредитную поддержку инфраструктурных банков; иметь удобную логистику (доставка и складские услуги), систему проведения платежей в национальной валюте.
Речь идет об инсталляции такой системы к 2024 году. К этому же периоду будет функционировать или находиться в высокой степени готовности:
– общий рынок электроэнергетики и мобильной связи;
– возрастет финансирование проектов со стороны ЕАБР и российских инфраструктурных банков;
– увеличится торговля в рублях;
– будет пройден первый этап общего финансового рынка;
– возрастет количество проектов внутренней промкооперации;
– вступит в действие общая пенсионная система.
Все это, безусловно, будет способствовать росту привлекательности ЕАЭС как эффективного проекта интеграции, наследника СНГ, преодолевшего постсоветскую инерцию.
