https://md.sputniknews.ru/20230610/polskiy-eksperiment-v-bessarabii-kak-provalilas-pervaya-evrointegratsiya-regiona--57286155.html
"Польский эксперимент" в Бессарабии: как провалилась первая евроинтеграция региона
"Польский эксперимент" в Бессарабии: как провалилась первая евроинтеграция региона
Sputnik Молдова
Административные трансформации в Пруто-Днестровье первой половины XIX века поучительны тем, что не все политические рецепты, приходящие к нам из европейских... 10.06.2023, Sputnik Молдова
2023-06-10T11:48+0300
2023-06-10T11:48+0300
2023-06-10T15:31+0300
история
https://cdnn1.img.md.sputniknews.com/img/622/84/6228453_0:0:883:496_1920x0_80_0_0_02fe810dc5639036cc986723392e4f89.jpg
В 1818 году (205 лет назад) российский император Александр I утвердил "Устав Бессарабской области", разработанный группой чиновников польского происхождения под руководством полномочного наместника царя в регионе – генерала Алексея Бахметева.Этот документ в корне менял политическую систему недавно созданного административного образования (в единую Бессарабскую область молдавские цинуты, бывшие ногайские владения и османские города – райи междуречья Днестра, Прута и Дуная, были объединены в 1812 году)."Польский десант" реформировал систему управления Бессарабии по стандартам дворянской демократии, сложившимся еще в Речи Посполитой. Она предполагала выборность органов региональной и местной власти при монополии на участие в выборах дворянского сословия.Такое переустройство определялось глобальными процессами. Александр I после победы над Наполеоном в 1814 году был увлечен идеей сближения европейских наций. Его мечтой была либерализация государственного управления в России по польскому образцу. Это вполне соответствовало устремлениям польских элит, стремившихся усилить свое влияние в западных губерниях державы Романовых.Генерал Бахметев был тесно связан с поляками, будучи женатым на представительнице польского аристократического рода Виктории Потоцкой. Она характеризовалась современниками как властная и даже политически активная особа. Потоцкая имела огромное влияние на своего болезненного мужа — инвалида (генерал Бахметев лишился ноги в Бородинском сражении). Широко распространено мнение, что наместничество в Бессарабии Бахметева являлось по сути негласным правлением Потоцкой.С 1814 года Бахметев являлся Каменец-Подольским военным губернатором, где со времен Речи Посполитой сохранялось доминирование польских магнатов. Окружение губернатора состояло из чиновников польского происхождения. Руководителем канцелярии наместника Бессарабии был также приехавший из Подольской губернии поляк Н. А. Криницкий. Именно он и стал организатором разработки "основного закона" Бессарабской области.Основные нововведения в рамках "Польского эксперимента" состояли в следующем.Главным органом управления на территории области становился частично выборный Верховный совет. Местное дворянство избирало четырех из восьми рядовых членов этого органа, президентом же его по должности являлся царский наместник. Поскольку распорядительные решения Совета принимались большинством голосов, это предоставляло выборным от бессарабских дворян "блокирующего пакета". Заметим, что действовавший до 1818 года. Областной совет был полностью назначаемым органом из числа имперских чиновников и местных бояр.По Уставу области дворянские съезды избирали также членов Уголовного и Гражданского судов Бессарабии. Назначаемыми "сверху" были лишь председатели и по одному советнику этих инстанций.Вероятно, самым революционным новшеством польских реформаторов стало введение выборности цинутных (уездных) исправников. До того они назначались областным правительством из числа бояр, а с 1818 года их опять же стали избирать съезды дворян. Мандат исправников составлял три года. Действовали эти чиновники под надзором местных прокуроров и совместно с последними, а также выборными депутатами от дворянства (по одному в каждом уезде) образовывали судебные присутствия на местах.Казалось бы, это довольно прогрессивная политическая реформа, вводившая демократические начала. Но парадокс заключался в том, что в специфических условиях Бессарабии она дала неожиданные результаты.Апологеты дворянской демократии явно не учли, что в Пруто-Днестровье дворянство являлось крайне малочисленной социальной группой. В южных уездах обладателей дворянских титулов и вовсе можно было пересчитать на пальцах одной руки. Согласно реформе, первоначально в области учреждались 62 выборные должности, в то время как численность участников первых дворянских съездов Бессарабии составляла лишь около ста человек.Местные дворяне в большинстве своем были слабо подготовлены к выполнению управленческих функций. Ведь до присоединения к России Пруто-Днестровский регион был малонаселенной и отсталой периферией Молдавского княжества. Наиболее подготовленные управленческие кадры после 1812 года остались жить в Запрутской Молдове, где находились их основные имения. В случае перехода на русскую службу османские власти лишили иммигрантов всех имуществ.Обычным явлением на первых губернских дворянских съездах были драки с кровопролитием, открытый подкуп выборщиков, мошенничество с избирательными списками, отстранение от выборов неугодных кандидатов. Для того чтобы урезонить хулиганствующих, преемник Бахметева Иван Инзов ввел практику обязательного присутствия на съездах областного прокурора.Ко всем этим проблемам добавлялось отсутствие кодифицированного гражданского законодательства в Молдавском княжестве, которое можно было бы использовать в Бессарабии (автономные права Бессарабской области предполагали применение в ней собственного Гражданского уложения).Эти слова были сказаны Новороссийско-Бессарабским генерал-губернатором Михаилом Воронцовым в отношении положения дел в Пруто-Днестровье во время его первого прибытия в Кишинев в 1823 году.Можно, конечно же, допустить то, что Воронцов драматизировал ситуацию, поскольку был прямо заинтересован в негативной оценке своих предшественников. Однако о плачевном положении дел в Бессарабской области свидетельствовали и объективные данные.В имперские инстанции шел непрерывный поток жалоб на произвол бессарабских чиновников. Нарастали противоречия между боярами и представителями российской короны, мелкопоместным дворянством и аристократией, процветало казнокрадство. Об интенсивном развитии региона не могло быть и речи.В этих условиях убежденный либерал Воронцов вынужден был пойти на централизацию государственного управления в Бессарабии. Выборность областных и уездных чинов отменялась, на административные должности стали часто назначаться отставные военные, состоялись судебные процессы над рядом высокопоставленных коррупционеров, на область распространялось общероссийское законодательство.Благодаря строгой дисциплине среди чиновничества, созданию дееспособного областного правительства, привлечению имперских инвестиций Воронцов в короткие сроки обеспечил впечатляющий модернизационный рывок. Его яркими проявлениями стали "хлебный бум", бурное развитие садоводства и виноградарства, создание первых мануфактур, пароходного сообщения на реках и, конечно же, рост населения.Либерализация общественно-политической жизни региона была успешно осуществлена уже на основе этого экономического фундамента, в середине XIX века.Административные трансформации в Пруто-Днестровье первой половины XIX века поучительны для нас тем, что не все политические рецепты, приходящие к нам из европейских стран "одинаково полезны". Сложносоставная, плохо освоенная Бессарабская область была очень непохожа на европейские королевства с их уже устоявшимися институтами власти и общества. В этом плане централизатор Воронцов оказался куда дальновиднее "демократов и еврооптимистов" Бахметева и Криницкого.
https://md.sputniknews.ru/20220529/pochemu-posle-napoleonovskikh-voyn-ne-osvobodili-ot-turok-vsyu-moldaviyu-50769527.html
https://md.sputniknews.ru/20220619/rumyniya-i-polsha-v-ukrainskom-voprose---kak-i-sto-let-nazad-51147471.html
Sputnik Молдова
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2023
Игорь Иваненко
https://cdnn1.img.md.sputniknews.com/img/07e4/07/12/30976939_0:134:1424:1558_100x100_80_0_0_5a6975c47e17d420bc08a35eebbb2819.jpg
Игорь Иваненко
https://cdnn1.img.md.sputniknews.com/img/07e4/07/12/30976939_0:134:1424:1558_100x100_80_0_0_5a6975c47e17d420bc08a35eebbb2819.jpg
Новости
ru_MD
Sputnik Молдова
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Молдова
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Игорь Иваненко
https://cdnn1.img.md.sputniknews.com/img/07e4/07/12/30976939_0:134:1424:1558_100x100_80_0_0_5a6975c47e17d420bc08a35eebbb2819.jpg
история
"Польский эксперимент" в Бессарабии: как провалилась первая евроинтеграция региона
11:48 10.06.2023 (обновлено: 15:31 10.06.2023) Административные трансформации в Пруто-Днестровье первой половины XIX века поучительны тем, что не все политические рецепты, приходящие к нам из европейских стран, "одинаково полезны".
В 1818 году (205 лет назад) российский император Александр I утвердил "Устав Бессарабской области", разработанный группой чиновников польского происхождения под руководством полномочного наместника царя в регионе – генерала Алексея Бахметева.
Этот документ в корне менял политическую систему недавно созданного административного образования (в единую Бессарабскую область молдавские цинуты, бывшие ногайские владения и османские города – райи междуречья Днестра, Прута и Дуная, были объединены в 1812 году).
"Польский десант" реформировал систему управления Бессарабии по стандартам дворянской демократии, сложившимся еще в Речи Посполитой. Она предполагала выборность органов региональной и местной власти при монополии на участие в выборах дворянского сословия.
Такое переустройство определялось глобальными процессами. Александр I после победы над Наполеоном в 1814 году был увлечен идеей сближения европейских наций. Его мечтой была либерализация государственного управления в России по польскому образцу. Это вполне соответствовало устремлениям польских элит, стремившихся усилить свое влияние в западных губерниях державы Романовых.
Генерал Бахметев был тесно связан с поляками, будучи женатым на представительнице польского аристократического рода Виктории Потоцкой. Она характеризовалась современниками как властная и даже политически активная особа. Потоцкая имела огромное влияние на своего болезненного мужа — инвалида (генерал Бахметев лишился ноги в Бородинском сражении). Широко распространено мнение, что наместничество в Бессарабии Бахметева являлось по сути негласным правлением Потоцкой.
С 1814 года Бахметев являлся Каменец-Подольским военным губернатором, где со времен Речи Посполитой сохранялось доминирование польских магнатов. Окружение губернатора состояло из чиновников польского происхождения. Руководителем канцелярии наместника Бессарабии был также приехавший из Подольской губернии поляк Н. А. Криницкий. Именно он и стал организатором разработки "основного закона" Бессарабской области.
Основные нововведения в рамках "Польского эксперимента" состояли в следующем.
Главным органом управления на территории области становился частично выборный Верховный совет. Местное дворянство избирало четырех из восьми рядовых членов этого органа, президентом же его по должности являлся царский наместник. Поскольку распорядительные решения Совета принимались большинством голосов, это предоставляло выборным от бессарабских дворян "блокирующего пакета". Заметим, что действовавший до 1818 года. Областной совет был полностью назначаемым органом из числа имперских чиновников и местных бояр.
По Уставу области дворянские съезды избирали также членов Уголовного и Гражданского судов Бессарабии. Назначаемыми "сверху" были лишь председатели и по одному советнику этих инстанций.
Вероятно, самым революционным новшеством польских реформаторов стало введение выборности цинутных (уездных) исправников. До того они назначались областным правительством из числа бояр, а с 1818 года их опять же стали избирать съезды дворян. Мандат исправников составлял три года. Действовали эти чиновники под надзором местных прокуроров и совместно с последними, а также выборными депутатами от дворянства (по одному в каждом уезде) образовывали судебные присутствия на местах.
Казалось бы, это довольно прогрессивная политическая реформа, вводившая демократические начала. Но парадокс заключался в том, что в специфических условиях Бессарабии она дала неожиданные результаты.
Апологеты дворянской демократии явно не учли, что в Пруто-Днестровье дворянство являлось крайне малочисленной социальной группой. В южных уездах обладателей дворянских титулов и вовсе можно было пересчитать на пальцах одной руки. Согласно реформе, первоначально в области учреждались 62 выборные должности, в то время как численность участников первых дворянских съездов Бессарабии составляла лишь около ста человек.
Местные дворяне в большинстве своем были слабо подготовлены к выполнению управленческих функций. Ведь до присоединения к России Пруто-Днестровский регион был малонаселенной и отсталой периферией Молдавского княжества. Наиболее подготовленные управленческие кадры после 1812 года остались жить в Запрутской Молдове, где находились их основные имения. В случае перехода на русскую службу османские власти лишили иммигрантов всех имуществ.
Обычным явлением на первых губернских дворянских съездах были драки с кровопролитием, открытый подкуп выборщиков, мошенничество с избирательными списками, отстранение от выборов неугодных кандидатов. Для того чтобы урезонить хулиганствующих, преемник Бахметева Иван Инзов ввел практику обязательного присутствия на съездах областного прокурора.
Ко всем этим проблемам добавлялось отсутствие кодифицированного гражданского законодательства в Молдавском княжестве, которое можно было бы использовать в Бессарабии (автономные права Бессарабской области предполагали применение в ней собственного Гражданского уложения).
"Не могу вам описать всех тех мерзостей и беспорядков, которые мы нашли по всем частям. Законы в бездействии; финансы в запустении и без отчетности; народ в угнетении; полиция же "деспотствует"; варварство на каждом шагу".
Эти слова были сказаны Новороссийско-Бессарабским генерал-губернатором Михаилом Воронцовым в отношении положения дел в Пруто-Днестровье во время его первого прибытия в Кишинев в 1823 году.
Можно, конечно же, допустить то, что Воронцов драматизировал ситуацию, поскольку был прямо заинтересован в негативной оценке своих предшественников. Однако о плачевном положении дел в Бессарабской области свидетельствовали и объективные данные.
В имперские инстанции шел непрерывный поток жалоб на произвол бессарабских чиновников. Нарастали противоречия между боярами и представителями российской короны, мелкопоместным дворянством и аристократией, процветало казнокрадство. Об интенсивном развитии региона не могло быть и речи.
В этих условиях убежденный либерал Воронцов вынужден был пойти на централизацию государственного управления в Бессарабии. Выборность областных и уездных чинов отменялась, на административные должности стали часто назначаться отставные военные, состоялись судебные процессы над рядом высокопоставленных коррупционеров, на область распространялось общероссийское законодательство.
Благодаря строгой дисциплине среди чиновничества, созданию дееспособного областного правительства, привлечению имперских инвестиций Воронцов в короткие сроки обеспечил впечатляющий модернизационный рывок. Его яркими проявлениями стали "хлебный бум", бурное развитие садоводства и виноградарства, создание первых мануфактур, пароходного сообщения на реках и, конечно же, рост населения.
Либерализация общественно-политической жизни региона была успешно осуществлена уже на основе этого экономического фундамента, в середине XIX века.
Административные трансформации в Пруто-Днестровье первой половины XIX века поучительны для нас тем, что не все политические рецепты, приходящие к нам из европейских стран "одинаково полезны". Сложносоставная, плохо освоенная Бессарабская область была очень непохожа на европейские королевства с их уже устоявшимися институтами власти и общества. В этом плане централизатор Воронцов оказался куда дальновиднее "демократов и еврооптимистов" Бахметева и Криницкого.
