Если сменяемость правительства является важнейшим признаком демократии, то Болгария – чрезвычайно демократическая страна, отмечает колумнист РИА Новости. С 1991 года в ней сменилось двадцать кабинетов, заставляя вспомнить послевоенные Италию и Францию, в которых царила сходная правительственная чехарда.
Впрочем, в Болгарском царстве (1908-1946) кабинеты также менялись калейдоскопически. Традиция — душа держав.
Конечно, в наши дни чехардой никого не удивишь. Италия опять взялась — с уже бывшим премьером Драги, красно-зелено-желтый кабинет канцлера Шольца тоже не производит впечатления большой устойчивости, и даже неизвестно, сможет ли он отпраздновать год пребывания у власти. Политическое долгожительство ныне не в моде.
Но сегодняшняя Болгария оказалась примечательна не столько тем, что отказала в доверии ультразападному технократу, выпускнику Гарвардской школы бизнеса и лидеру партии "Продолжаем перемены" Кирилу Петкову (продолжать перемены ему удалось только полгода), — сколько тем, что в стране наметился явный пророссийский поворот. Что станет с новым кабинетом, не очень понятно, политика стран с ограниченным суверенитетом бывает извилиста: сегодня друг народа, а завтра друг американского посольства. См. хоть Грецию — и не только.
Но сейчас идейное наследие эффективного Петкова крайне непопулярно, даже гарвардская выучка не помогла.
Естественно, такой афронт не мог понравиться журналистам-расследователям определенного толка. Чудесный болгарин Христо Грозев, ныне возглавляющий расследовательский отдел "Беллингкэт" (известная как НКО, аффилированная с британской службой МИ-6) и много сообщавший о зачарованном дворце В. В. Путина, отравлении Скрипалей и Навального, не мог не расследовать чехарду на исторической родине. Тем более что судьба Петкова истинно трагична.
Как пишет болгарский классик Христо Ботев,
"Кто в грозной битве пал за свободу —
Не умирает: по нем рыдают
Земля и небо, зверь и природа,
И люди песни о нем слагают..."
А где зверь и природа, там и Радио Свобода*.
И расследователь Грозев, и сам павший за свободу Петков, возлагают ответственность за неприятности на российского посла в Софии Э. В. Митрофанову, которая, по их мнению, плела сети заговора против правительства Болгарии, уподобляясь послам США в банановых республиках, которые издавна занимаются тем же самым.
Возможно, чудесные болгары (или чудесные работники МИ-6) вспомнили про Элеонору Аквитанскую, жену короля Генриха II Английского, которая, проникнув в убежище красавицы Розамунды, с которой был близок король, отравила ее ядом. Элеонора Митрофанова сходным образом погубила Петкова.
Послужной список Митрофановой, правда, не указывает на ее склонность к спецоперациям под дипломатическим прикрытием, но, впрочем, расследователям виднее.
Другое дело, что помнить о правиле, предписывающем не умножать сущности без необходимости, также бывает полезно. В частности, помнить, что при Петкове Болгария совсем уже попала в ножницы.
С одной стороны, страна, хозяйственное положение которой и так было не блестящим, от кризиса 2022 года понесла сугубые потери. Импорт русских энергоносителей накрылся, экспорт в Россию болгарских вин и плодов накрылся, русский туризм тоже. Притом что пребывание русских в Болгарии — и приезжих, и домовладельцев — было немалым источником дохода. Даже Германия, хозяйственная мощь которой не сравнима с болгарской, переживает трудные времена, и министры ФРГ уже открытым текстом говорят о возможности народных восстаний. А что тогда остается болгарам?
С другой стороны — при Петкове правительство не отлынивало от прямо губительных для хозяйства страны требований больших братьев, но, напротив, проявляло усиленное рвение в их исполнении. Петков был образцом того, что называется рlus royaliste que le roi.
При таких расходящихся ножницах неприятности для правительства были только вопросом времени, причем небольшого. Козни Элеоноры были даже не обязательны.
Но казус Петкова интересен исторически. Говоря о советизации Восточной Европы в конце 40-х (и советизации Прибалтики в 1940 году), противосоветские — а других нынче и нет — историки представляют дело таким образом, что изначально все было мирно и чуть ли даже не прекрасно (по крайней мере, приемлемо), но тут на советских штыках были утверждены уже совсем не прекрасные режимы. И настали сорок лет в коммунистической пустыне.
То, что советские штыки сыграли свою роль, отрицать глупо. То, что просоветские режимы Восточной Европы были не маслом сливочным, тоже. Мадьяр Ракоши или болгарин Червенков были пренеприятными фигурами.
Но зададимся вопросом: почему советизация режимов прошла столь успешно? Да, конечно, штыки, ялтинские сферы влияния, etc., но что насчет качества прежних режимов? Какие-нибудь Ульманис и Сметона отличались такими свойствами, что на их фоне (по крайней мере, попервоначалу) перемена режима не представлялась крайним злом.
Но тогда, возможно, и Петков с его "Продолжаем перемены" находится на той же линии.
* СМИ, выполняющее функции иностранного агента.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.