КИШИНЕВ, 28 июл — Sputnik. Авария на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС стала самой мощной техногенной радиационной катастрофой за всю историю человечества. Десятки тысяч людей были спешно эвакуированы из зоны заражения, но были и те, кто уезжать категорически отказывался.
Постоянное проживание в Чернобыльской зоне запрещено до сих пор. Однако, несмотря на запрет, некторые изначально отказались бросать свою землю, другие вернулись позже и помогали ликвидировать последствия катастрофы. Их дома сносили, едой приходилось запасаться впрок — магазины не работали. Сегодня в Чернобыле постоянно живут несколько сотен человек. О непростом быте в зоне отчуждения — в материале РИА Новости.
Бабушка с гармошкой
Привычным движением руки Валентина Борисовна Кухоренко раздвигает меха гармони. Услышав знакомые звуки, собачонка Дана забирается к хозяйке на диван и жалобно подвывает.
"Мы с ней звезды мирового масштаба, — шутит 76-летняя пенсионерка. — И немцы ко мне на прием заходят, и французы. Все хотят посмотреть на бабушку из Чернобыля. А недавно голландцы были: подарили каждому местному электроплиту и электрочайник. Спасибо, люди добрые!"
Ее щедрые гости — любопытные туристы, которые в теплое время года приезжают в Чернобыль, чтобы посмотреть, как катастрофа изменила окрестности. Но строго с сопровождением.
Туристы немного оживили город: для них открыли несколько магазинчиков с сувенирами, гостиницу. Гиды предлагают экскурсии на любой вкус и кошелек — от нескольких часов до пары дней на территории отчуждения.
Страшная красота: почему туристов так тянет в города-призраки>>>
Кроме того, Валентину Борисовну навещают родные (внесены в специальные списки на КПП "Дитятки") и друзья (по предварительной заявке). Сын пенсионерки — вахтовик, работает на АЭС.
Все население здесь — около трехсот человек. Подавляющее большинство — пенсионеры преклонного возраста. После катастрофы они отказались уезжать из родных мест: надеялись, что город рано или поздно заживет как прежде.
"Чернобыль начали эвакуировать на восьмой день аварии. Никто ничего толком не знал. Шептались, что поломка нешуточная. Все-таки верили, что скоро вернемся: нам велели взять документы и еду на три дня. Прошли три недели, три года, и вот уже тридцать лет — а город так и закрыт", — рассказывает Кухоренко.
Ее семью постигла та же участь, что и многие другие: чернобыльцев расселяли по профессии и нередко разлучали родных.
"Мужу дали работу в одном городе, мне в другом, сестрам — в третьем. Иногда люди вообще не знали, где их родственники. Наплакались в поездах, пока искали друг друга, умирали не от радиации, а от тоски по близким", — с горечью вспоминает Валентина Борисовна.
Сначала она работала в городе Белая Церковь, в двухстах километрах к югу, и приезжала в Чернобыль на выходные.
Вскоре, как и муж, устроилась ликвидатором, чтобы получить пропуск в зону отчуждения. Супруги вновь поселились на своем участке.
"В том доме я родилась, выросла, растила детей. Место у реки очень живописное. До аварии сюда многие приезжали отдохнуть: разбивали палатки или останавливались у местных", — продолжает она.
Однако к прежнему укладу семья Кухоренко так и не вернулась, катастрофа на реакторе навсегда разделила жизнь людей на "до" и "после".
"Нас долго пытались отсюда выкурить — по закону проживание здесь запрещено до сих пор. Как-то навещали сына в Киеве. Возвращаемся: двери дома забиты, вещи на улице. Потом хату просто снесли, ничего не объяснив. Переехали к друзьям, но и их дом ждала та же участь. В конце концов поселились в пустовавшей избе", — говорит Валентина Борисовна.
Ужасы аварии на ЧАЭС: о чем не могут забыть молдавские "чернобыльцы">>>
Ее хата стоит на Ленинградской улице — все названия сохранились с советских времен, как и памятник Ленину.
"Декоммунизация до нас не добралась и уже, наверное, не доберется. Как в песне: "Мой адрес не дом и не улица, мой адрес — Советский Союз!" — с грустью напела жительница Чернобыля по итогу разговора с журналистами.
