ТИРАСПОЛЬ, 24 мар – Sputnik, Юлия Сорокопуд. Мы застали Виорела Бологана в парламентский полдень. Ни тени сомнения: превращение шахматного короля в политическую фигуру и наоборот – дело занятное. Впрочем, как и сам герой. Одни рокировки с именем чего стоят.
"Зовите меня Виорел. Это домашнее, хорошее молдавское имя, которое мне дала мама при рождении. Правда, при крещении записали Виктор. Это по церкви и по документам. За границей меня в основном зовут Виктор", – раскрывает тайну двух имен молдавский парламентарий.
Гроссмейстер с политическим будущем ведет открытую словесную партию – о политических комбинациях, брокерском прошлом и большом заработке в шахматах.
Шахматная партия беспартийного
— Виорел, расскажите, как ваши парламентские будни протекают? Сейчас время горячее?
— Очень. Вот нашел для вас время в перерыве. Каждые два часа во время заседания мы выходим из зала, пока дезинфицируют помещение. Кстати, принимаем важные законы, в том числе поработали над тем, чтобы государство могло в максимально сжатые сроки закупить вакцину. Выделили специальный на это бюджет, процедуру упростили по максимуму.
— Вакцинация – тема №1. Российский "Спутник V" ждем?
— Во-первых, эта прививка зарегистрирована в Молдавии, что уже очень хорошо. Мы используем все каналы, чтобы обратиться к России. Но я так понимаю, что хорошую вакцину тяжело раздобыть, потому что сейчас производственных мощностей не хватает. Вопрос не в том, будет это гуманитарная помощь или мы ее купим – деньги мы уже на это выделили. Просто надо встать в очередь. Здесь мы потеряли время, как минимум три месяца, пока регистрировались, вели переговоры. Есть готовность России помочь, но технически ждем решения. Я общался с врачами, в Молдове "Спутник V" ждут в первую очередь. Ну, конечно, и другие вакцины, потому что прививаться надо.
— Говоря про личные связи, вы имеете в виду и свои шахматные ходы?
— Конечно. Шахматы открывают очень много дверей. Они поддержаны на самом высоком уровне во многих странах. В этом году будет мой юбилей в шахматах – 40 лет. Наработано много связей. У нас прекрасные отношения с Анатолием Карповым – и политические, и чисто спортивные. Ситуация сейчас экстраординарная, и каждый должен помогать чем может.
— Какие надежды парламентского большинства на премьер-министра?
— Все, что происходит, – это плохо. Многие депутаты считают, что в это тяжелое время необходимо какое-то национальное согласие. Надо реально начать заниматься делом и принимать антикризисные меры. Нам нужно полноценное правительство. Но, к сожалению, по сути, нормальных переговоров нет. Я, как человек думающий, вижу на данный момент вместо конструктивного диалога какую-то профанацию переговоров, какие-то комбинации.
— А с какой шахматной партией внепартийный парламентарий сравнит сложившуюся ситуацию?
— Во-первых, сама комбинация, когда выдвинули Гросу и, соответственно, отодвинули Дурлештяну, в ней, помимо элемента жертвы, идут отвлекающие внимание маневры. Якобы мы готовим решение на каком-то участке фланга, и тут совершенно на другом конце поля незаметная пешечка прорывается в ферзи и все меняет. У нас, кстати, Игорь Николаевич Додон любит такие шахматные метафоры. А здесь получилось, что против него самого очень жестко сыграли в таком же гамбитном стиле. Шутки шутками, но надо все эти "шахматные комбинации" в Молдове прекращать, хотя бы на время пандемии.
— Как вам локдаун по-молдавски?
Это вопрос разумности. Ограничение времени открытия магазинов, торговых центров и другие меры – это все правильно. Но как у нас это работает… Например, в Катаре, если помещение заполняется на 30% – все, никто больше не заходит. У нас же люди не понимают, набиваются как селедки в бочке. Это вопрос культуры наших граждан. Если бы каждый соблюдал все меры предосторожности, то и жесткий локдаун не пришлось бы вводить. Вот вместо многочисленных политических ток-шоу по телевидению лучше бы сделали образовательные программы в интересной, популярной форме – о том, как себя вести во времена COVID.
— Как пандемия коснулась вас и вашей семьи?
— Да почти все, кроме меня, переболели. Все мои братья, а нас пятеро в семье. Мама тоже. Ну я, по правде говоря, очень осторожный, хотя по миру много езжу. Бог как-то миловал. Руки обрабатываю дезинфектором, при встречах здороваюсь кулачками.
— Последний политический вопрос и переходим к шахматам. Так зачем политика человеку, который построил блестящую спортивную карьеру и состоялся как гроссмейстер и шахматный функционер?
— Вопрос уместный. Когда я соглашался на роль парламентария, спрашивал мнение своего основного работодателя, президента ФИДЕ Аркадия Дворковича. Я видел в этом определенный смысл: сочетать поездки по миру со своей внешнепарламентской деятельностью. Ведь я еще являюсь исполнительным директором Международной федерации шахмат. Моя личная мотивация вхождения в политику строится на том, что я помню благополучную Молдавию до распада СССР и очень хочу помочь своей стране вновь стать процветающей и современной.
"Выигрывать и путешествовать"
— Почему вы выбрали шахматы, когда все мальчишки во дворе гоняли в футбол?
— А мне, как это ни парадоксально звучит, футбол нравился намного больше. Я играл в него с утра до вечера, в том числе и в так называемый знаменитый "советский одиночный футбол". Это когда твои друзья учатся в другую смену, а ты стучишь мячом о всевозможные стенки сам с собой. Все мое детство прошло с футбольным мячом. Но отец меня заставлял ходить на шахматы (за что я ему очень благодарен), я же сбегал. Неделями мог не приходить на занятия, меня на этом ловили. Потом пошли успехи, и я втянулся. В шахматах я четко выделил для себя два мотивирующих момента: выигрывать и путешествовать.
— И не прогадали?
— Да. Благодаря шахматам посетил уже 75 стран, одержал около 70 побед в международных турнирах. Поверьте, это немало.
— Ваша мама была учителем испанского. Для вас это первый язык после русского?
— Вообще-то, трудно сказать, какой язык был первым. В четырехлетнем возрасте я говорил на русско-молдавском суржике, а испанский был моим первым иностранным языком. Я учился в единственной в Кишиневе спецшколе испанского языка. Мама там преподавала. Лично меня она учила всего год, и я буквально заговорил на испанском. Она гениальный педагог, у нее на испанском говорили даже двоечники и троечники. Кстати, мои путешествия – это и есть прямое следствие знания иностранных языков. Дальше я еще парочку выучил: разговорный английский и французский. Еще на нескольких языках могу поддержать разговор.
— Шахматы и отношение к ним значительно поменялись за ваши 40 лет в них?
— Как ни странно, этому старческому ворчанию, что в Союзе с шахматами было лучше, а сейчас все не то, могу возразить: сейчас шахматы по-прежнему популярны. Сериал "Ход королевы" – это всего лишь один штрих. В целом в мире шахматы сейчас в топе. В СССР это было классно, но они по-прежнему в цене. Я лично реализовал три больших проекта, в том числе и в Приднестровье, по введению шахмат в школьную образовательную программу. Шахматы в Молдове в порядке, президент федерации Игорь Додон последние 10 лет стабильно обеспечивает весь календарный план. Это большая финансовая нагрузка, но он находит спонсоров, и федерация функционирует на полную катушку.
— А советская пропаганда Ильфа и Петрова все еще работает?
— Кстати, это работает. "Вам мат, гроссмейстер" или "гроссмейстер пошел е2-е4" у всех ассоциируется с чем-то интересным. Эти веселые образы Остапа Бендера и одноглазого любителя сделали шахматы более привлекательными.
— Вы тренировались под руководством легендарного Марка Дворецкого? Какой он главный урок вам преподнес?
— На первую же встречу я по каким-то объективным причинам опоздал, и он меня тогда очень жестко отчитал. Вот это я на всю жизнь запомнил. Он привил шахматную культуру. Сидеть, работать, считать… Марк Израилевич шикарно управлялся с расчетами вариантов. Чего стоит один только метод исключения! Обнаружил плохой вариант и отбросил его раз и навсегда. Он научил соблюдать порядок в мыслях, хотя, когда я когда пришел к нему заниматься, уже был гроссмейстером.
— Ваш оптимальный совет любителям - как играть, чтобы выигрывать?
— Выигрывать – значит играть лучше соперника. А для этого надо самому развиваться. И вот вам главный лайфхак – анализируйте свои сыгранные партии. Причем не обязательно очень глубоко. Так называемый метод Ботвинника. Ну а потом уже не повторяйте ошибок! И неважно, как ты учишься, – по книге, с тренером или в интернете. Главное – эта последовательность.
— Клубные шахматы – это особая история в вашей карьере?
— Это замечательная вещь. Ты общаешься с командой. Обычно это 6-8 человек. У меня даже более успешная карьера в командных соревнованиях получилась: трижды я становился обладателем Кубка европейских чемпионов в составе российских команд, со сборной Молдавии дважды занимали 18-е место на Всемирной шахматной олимпиаде, и это с участием 150 стран. В Германии, Франции, Испании, Хорватии каждый чемпионат имеет специфику, но нравилось везде. Я имел удовольствие играть за разные команды в десятке разных чемпионатов.
— Ради какого бизнеса в 1997 году вы рискнули бросить такую шахматную карьеру?
— Да я только с виду очень серьезный (смеется). Но у меня бывают такие зигзаговые ходы. Мой товарищ – гроссмейтер – предложил поработать в американской компании. Помню, что я даже в Нью-Йорк собирался. Но остался в московском офисе – брокером на рынке ценных бумаг. Такой жизненный опыт.
— Бизнес-блиц этот очень быстро закончился, причем с поражением?
— Да, уложился в полгода. Грянул кризис 1997-го года, и все обвалилось. Просто нечего было делать – ни продаж, ни покупок. Я получал зарплату и не понимал, за что.
— Зарплата была приличная?
— Базовая зарплата – тысяча долларов. Вся идея была зарабатывать на процентах от общей прибыли. Но я так ни одного процента и не получил.
— А в шахматах можно было зарабатывать?
— Да. Я как раз тогда вернулся в шахматы, и очень удачно. ФИДЕ мне дала wild card на участие в чемпионате мира, потому что официально я не отбирался, но моя федерация меня поддержала. И я прошел во второй круг. Вот, чтоб вы понимали, тогда я заработал без вычетов двенадцать тысяч долларов.
— Вы, человек с идеальной логикой, часто в жизни просчитываетесь?
— Меня жена ругает за частую смену решений. Но у меня это уже профессиональное – мозг всегда в режиме калькулятора, пытается найти оптимальное решение. Учитывая, что не все моменты позитивные, то я могу и "зависнуть" на этом. Жена: "Что с тобой?" А это мой внутренний калькулятор нашел неприятный момент. Привычка думать иногда мешает.
— Самая классная ваша шахматная партия какая была?
— Я как раз недавно перебирал свои партии. И была одна очень красивая, с одним молодым талантом из Индии с матом в центре доски. А если брать крупные соревнования, то это победа над легендарным гроссмейстером, экс-чемпионом мира Вишванатаном Анандом в Дортмунде в 2003 году. Это, кстати, также мое лучшее турнирное достижение.
ФИДЕральный чиновник
— Чего стоило занять пост исполнительного директора ФИДЕ?
— Стоило! В июне 2018-го меня позвали в команду Аркадия Дворковича. Он тогда только сложил полномочия российского вице-премьера. Меня пригласили в его предвыборную кампанию и сказали: "Говоришь по-испански? Вот тебе весь американский континент". Шансы были мизерными, потому что у Георгиоса Макропулоса тогда была вся шахматная власть. 23 года он был в руководстве, и с ним тяжело было бороться. В Америке его союзник Вега, он жестко боролся, пугал делегатов, так что в некоторые страны я так и не попал. Но с американского континента тогда мы все же 11 голосов привезли. Для сравнения: на предыдущих выборах Карпова в 2010-м и Каспарова в 2014-м они больше четырех голосов в Америке не набирали. В итоге мы победили, и Аркадий Владимирович возглавил Международную шахматную федерацию, а меня пригласили на должность исполнительного директора.
— Книги, которые выходят под вашим именем, сами пишите или вам помогают?
— В 2004 году свою первую книгу я сам сидел на даче и набирал на компьютере. Хотя уже тогда был помощник, Володя Барский из Москвы. Сейчас мне также помогает и Роберт Дабо-Перанич из Хорватии. Мы уже по-другому работу строим. Я делаю шахматную часть, они помогают с обработкой. Сам бы я сейчас даже не брался за написание книг. Кстати, на кону у нас пара новых проектов.
— А продаются ваши книги?
— Они очень специализированные, на таких сильно не заработаешь. Хотя первые тиражи уходят сразу практически. Постоянно со всего мира получаю положительные отзывы. В шахматном сообществе эти книги достаточно популярны.
Между Катаром и Молдовой
— В Катаре вы главный тренер сборной по шахматам. Много достойных воспитали?
— Воспитал несколько, и добились они приличных успехов. Правда, все мои ученики уже постарели (смеется). Один стал президентом федерации и международным директором ФИДЕ. Другая ученица - в должности казначея ФИДЕ. Сейчас приходится искать молодых катарцев, чтобы научить их практически с нуля.
— Вы там более 10 лет. Это другая вера, культура. Сложно было приспособиться?
— Да, но катарцы очень толерантно относятся к другим людям. Ясно, что надо уважать их веру и культуру. Не ходить полуголым по улицам или с банкой пива. Жена только вчера звонила, говорит, сейчас слишком жарко. Там, кстати, очень большая русскоязычная диаспора. Качество жизни достаточно интересное. Единственное – мне не хватает родного молдавского воздуха. Очень скучаю.
— Куда идете в первую очередь, когда прилетаете на родину?
— Центр Кишинева люблю. Живу здесь, над Комсомольским озером. Люблю выйти на пробежку, прогуляться. Ну и встреча с родными – это самое важное.
— Кто вам больше нравится – Бологан-шахматист или Бологан-парламентарий?
— Ну, скажем так: в шахматах я молодец, а в политике – новичок. Надо развиваться и отдавать себя по максимуму. Критический капитал, как говорится, я уже накопил. Попробую трансформировать его в реальные действия. Так что Бологан-политик пусть еще поработает! А за 40 лет шахматного счастья спасибо Богу!
Будь в курсе всех новостей в Молдове и мире! Подпишись на наш канал в Telegram>>>
