.jpg){kind=link}
В марте 1801 года Россию возглавил император Александр I. Его жизнь теснейшим образом была связана с Бессарабией, а одним из успешнейших предприятий стала организация массового переселения в Пруто-Днестровье болгар и гагаузов, создание на юге региона самоуправляемой провинции задунайских переселенцев.
После присоединения к России междуречья Днестра, Прута и Дуная перед Петербургом в этом регионе встала двуединая задача. Во-первых, необходимо было наполнить один из самых малолюдных регионов Европы оседлым населением. Источником переселения предстояло стать сопредельным Дунайским княжествам и балканским владениям Турции. "Болгары, сербы, молдаване и валахи ищут отечества. Вы можете предложить им оное в сем крае", - наставлял первый российский наместник Бессарабии Павел Чичагов первого же губернатора Бессарабской области Скарлата Стурзу.
Вторая задача предусматривала превращение Пруто-Днестровья в форпост российского влияния на Балканах, своеобразный образец царского правления. Широко известно, что Александр I с юных лет увлекался республиканскими идеями, широкие автономные права в его правление получили Финляндия и Польша. Поэтому чиновники, отвечавшие за "болгарский проект", старались соответствовать этим монаршим установкам.
Уже в первый год царствования Александра I болгары (в числе которых были и близкие им культурно гагаузы) стали рассматриваться среди наиболее желательных переселенцев в российские владения. После того как крестьяне сразу 360 деревень Адрианопольского округа попросили убежища у России, молодой царь распорядился: болгар к себе не звать, но при этом разрешалось принимать тех, кто "сами собою перейдут границы наши". Так местные чиновники получили санкцию на прием всех болгарских беженцев, ведь по мере нарастания неурядиц в Османской империи поток переселенцев из-за Дуная увеличивался.
Российские дипломаты в Османской империи тогда же получили существенные ассигнования на нужды болгарской иммиграции и распоряжение максимально способствовать этому процессу. Новороссийский генерал-губернатор Михельсон стал готовить места для создания болгарских поселений. Так на территории бывшей Очаковской области возникли болгарские колонии в Большом и Малом Буялыке, Парканах и Кубанке.
В 1804 года увидел свет царский указ "О правилах для принятия и водворения иностранных колонистов". Он был призван упорядочить процесс переселения в Россию иностранцев. Разрешался въезд лишь тех, кто имеет склонность заниматься виноградарством, разведением шелковичных деревьев. Переселенцы получали льготы по уплате налогов на десять лет, наделялись землей (по 60 десятин на семейство) при условии, что земля будет выдана сплошным массивом на 20-50 семейств. Также они получали право свободной торговли, создания фабрик и заводов, освобождались от воинской и гражданской службы. Вместе с тем было запрещено закрепощать переселенцев, "вышедших из-за границы".
Во время русско-турецкой войны 1806–1812 годов на стороне России воевало Болгарское земское войско. Его командиром был назначен долго живший среди болгар ротмистр Дмитрий Ватикиоти. Изначально болгарский отряд насчитывал 500 добровольцев, но в течение месяца после его создания он возрос в четыре раза. Из валашских болгар были сформированы четыре военно-временных полка, охранявших левый берег Дуная.
Особенно отличились болгары при взятии Силистры. В тех боях, по словам Михаила Кутузова, болгары показали, "сколь достойны они… покровительства России".
После заключения Бухарестского мира личный состав Болгарского войска вместе со своими семьями почти целиком поселился в Бессарабии. К тому времени большой размах получил процесс вольной колонизации этого региона. Задунайские переселенцы занимали земли, оставленные османами и татарами еще в начале войны. В 1806 году в буджакских степях проживало не менее 8 тыс. болгар и гагаузов. В тот же период в Новороссийском крае (к востоку от Днестра) обустраивались свыше 4 тысяч болгарских колонистов.
На заключительной стадии войны, когда Кутузов вывел русскую армию на левый берег Дуная, сюда же были эвакуированы еще 13 тысяч болгар. Важно заметить, что в этот период задунайские переселенцы в Бессарабии хоть и не имели подобно своим российским собратьям статуса колонистов, но находились под опекой русских военных властей. Многие из них первое время проживали в специальных карантинных лагерях под Кишиневом, Аккерманом, Измаилом, Бендерами, Килией и Рени.
Отношения же с местной бессарабской администрацией у них формировались напряженные. Переселенцы сталкивались с притеснениями в вопросах землепользования, со случаями правового произвола (ведь гражданское законодательство в Бессарабии было тогда очень вольно трактуемое). Местные чиновники – бояре зачастую стремились к превращению переселенцев в зависимых крестьян.
Конец этим притеснениям был положен в 1819 году, который стал переломным годом болгарской колонизации Южной Бессарабии. Согласно имперским установлениям, на бессарабских болгар распространялись все те права и привилегии, которыми уже пользовались их собратья в остальной России: в части землепользования, налогообложения, освобождения от рекрутчины, свободы торгово-промышленной деятельности, иммунитета от закрепощения. Этими льготами пользовались не только этнические болгары и гагаузы, но и все другие жители учреждаемых 57 колоний. Сами колонии выводились из подчинения региональных властей и были переданы в управление главного попечителя иностранных колонистов Южной России. Эту должность с 1818 года занимал человек, который и сегодня очень уважаем среди болгар и культурно близких им гагаузов – генерал Иван Инзов.
Непосредственное управление колониями осуществляла бессарабская контора иностранных переселенцев при Попечительном комитете во главе с попечителем. Центром Бессарабского болгарского водворения было определено село Табаки, с 1821 года - Болград.
Соответствующий монарший указ, обнародованный в марте 1820 года, вызвал столь большое одобрение, что был положен на хранение в алтарь главной церкви Болграда.
Болгарские переселенцы оседали не только в сельской местности, но и в городах. Так, в 1819 году каждый четвертый житель Кишинева являлся болгарином. В столице Бессарабской области задунайские переселенцы заняли территорию (квартал), названную Булгарией. Она находилась около реки Бык, в низменной части. Болотистые берега болгары засадили овощами, чем очень поспособствовали развитию огородничества в Бессарабии. Однако городские болгары статусом колонистов не обладали.
Формировалась система самоуправления болгарской общины. По сути, на юге Бессарабии учреждалась автономная болгарская провинция, где имперское управление сочеталось с широким самоуправлением.
Во главе каждой из колоний стоял местный староста или старшина. Важной частью полномочий старост были правозащитные функции: во взаимоотношениях колонистов с чиновниками и помещиками они являлись посредниками – защитниками интересов членов своей общины. Старосты, по сути, составляли кадровую основу болгарской автономии.
Вместе с двумя старейшинами они избирались в каждом селе сроком на два года и составляли сельский приказ. В помощь старостам нанимался писарь, главной функцией которого было ведение делопроизводства, в том числе на официальном русском языке.
Среднее звено самоуправления составляли приказы в каждом из колонистских округов. Изначально их было четыре: Кагульский, Прутский, Измаильский и Буджакский. Ими управляли выборные старшины, являвшиеся ближайшими помощниками назначаемого русскими правительственными учреждениями попечителя над колонистами.
Первый попечитель над болгарскими колонистами был назначен по выбору самих поселян. По рекомендации Инзова им стал герой прошедшей с войны с Турцией Ватикиоти. Однако в свою должность он вступить не успел из-за скоропостижной смерти.
Система самоуправления регулировала вопросы землепользования, распоряжения общинными запасами зерна, развития общественной инфраструктуры, обеспечивала правопорядок. Колонистские округа просуществовали вплоть до 1871 года и были ликвидированы по мере распространения крестьянского самоуправления на основной территории Российской империи.
Несмотря на ряд острых конфликтов, произошедших впоследствии между колонистами и некоторыми представителями имперских властей, данная система самоуправления себя оправдала. Она обеспечила социально-экономическую интеграцию болгарской общины в бессарабское общество, способствовала сохранению национального самосознания, а также политической консолидации бессарабских болгар.
Примечательно, что, когда в конце 1917 года бессарабский краевой совет "Сфатул Цэрий" определял название для государственного образования в границах Пруто-Днестровья, именно представитель болгарской общины К. Мисирков выдвинул предложение, что новую республику лучше всего именовать Бессарабской (по территориальному, а не этническому принципу).
Когда же в Кишиневе возобладала линия на создание Молдавской национальной республики, в региональную столицу поступило обращение болгарских региональных лидеров с требованием создания Буджакской автономной республики с центром в Болграде.
Так, управленческие решения, принятые Александром I, продолжали влиять на политическую повестку Бессарабии и через 100 лет после их принятия.
Еще одним таким решением стало пожалование царем болгарским переселенцам в общинную собственность обширных плавней в низовьях Прута и Дуная. На доходы от эксплуатации плавней содержался Болградский лицей. В 1918 году во время румынской оккупации лицей был переподчинен королевским властям, а доходы от плавней стали поступать в государственный бюджет. Крестьяне 38 сел развернули движение, требуя возвращения общинной собственности.
В начале 30-х годов "Движение 38 сел" приобрело широкий размах, политическую окраску и характеризовалось местными румынским властями как сепаратистское и пророссийское. Весной 1932 года ему все же удалось добиться возвращения в общинную собственность плавней в нижнем течении Дуная, однако румынские чиновники постоянно уклонялись от его выполнения.
Отдаленным эхом установлений Александра I можно рассматривать движения за создание Гагаузской автономии в Молдавии, а также за сохранение преимущественно болгарских Тараклийского и Болградского административных районов на территории Республики Молдова и Украины. Ведь в центре их внимания были и остаются вопросы самоуправления потомков задунайских переселенцев с учетом национально-культурных особенностей.
Таким образом, в истории Большой Бессарабии (современная Республика Молдова и регион Украинской Бессарабии) император Александр I выступил не только как освободитель от османского владычества, но и как устроитель региона (не будем забывать и о создании Бессарабской области со столицей в Кишиневе). Поэтому актуален вопрос возвращения в Молдавию памятника русскому царю, который в свое время был вывезен в Румынию. Безусловно, этот монумент представляет историко-культурную ценность и мог бы украсить многие города: ставший благодаря решению Александра областной столицей Кишинев, получившие указом императора статус города Бельцы или административные центры потомков задунайских переселенцев Комрат и Тараклия.
Будь в курсе всехновостейв Молдове и мире! Подпишись на наш канал вTelegram>>>