Если что-то хорошо работает на протяжении долгого времени, значит, оно было хорошо придумано и сделано. Так оценил работу Объединенной контрольной комиссии (ОКК) сопредседатель от Российской Федерации Александр Андреев, занимающий эту должность с февраля прошлого года.
За время своей работы в ОКК Андреев успел внести свой вклад в миротворческий процесс и оценить успешность всей миссии. Sputnik Молдова поинтересовался у него, актуальна ли сейчас деятельность комиссии так же, как и 31 год назад.
Александр Павлович, вы чуть больше года работаете в структуре ОКК. Как вы оцениваете работу всей системы, и влияет ли внешняя эскалация по периметру Приднестровья на функционирование комиссии?
Действительно, я буду давать оценку по итогам того года с небольшим, в течение которого я работаю сопредседателем ОКК. Наверное, нужно сказать, что нынешний этап ее работы начался 2 июня прошлого года. С этой даты у нас пока не получилось подписать ни одного протокола. Это некий кризис в работе ОКК. Он не первый, они были и раньше. Рано или поздно комиссия выходила из них. Будем надеяться, что так будет и на этот раз.
Кризис этот начался после определенных мер, предпринятых приднестровскими правоохранителями в ответ на угрозы, которые они видели. Был ряд известных инцидентов: обстрел МГБ Приднестровья, подрыв радиовышки, поджог военкомата и серия других акций, которые были восприняты как угроза. На заседаниях комиссии у нас, к сожалению, на протяжении длительного времени не получалось найти взаимоприемлемую формулировку по оценке этих мероприятий – усилению и выставлению дополнительных блокпостов. Позиции сначала различались довольно существенно, потом они постепенно сближались.
Российская делегация предпринимала усилия, чтобы их сблизить. В какой-то момент благодаря нашим предложениям и формулировкам, в которых мы постарались учесть пожелания обеих сторон, мы были близки к тому, чтобы принять решение. Это было осенью. Но, к сожалению, были некоторые факторы (внешние по отношению к ОКК) – общая стагнация в приднестровском урегулировании, некоторые достаточно жесткие заявления ряда политиков, непростая региональная ситуация, – которые не способствовали доверию сторон. И мы до сих пор не пришли к решению.
Но работу ОКК нельзя воспринимать в отрыве от других механизмов управления миротворческой операцией. Это работа Объединенного военного командования, миротворческие посты, выезды военных наблюдателей. Это все продолжает работать, это основа нашей деятельности, которая дает надежду на то, что мы в итоге придем к решению.
Россия – это страна-гарант в переговорном процессе между Молдовой и Приднестровьем. Под ее эгидой проводится вся миротворческая операция. Вы как представитель этой страны чувствуете давление со стороны других сторон в ОКК или что-то подобное?
Я бы не сказал, что имеет место давление. Миротворческая операция идет более 30 лет, всякое бывало раньше, не буду вдаваться в историю. А если говорить о прошедшем годе, то есть критика работы ОКК. Я считаю, что это неизбежно и естественно, учитывая, что есть неурегулированный конфликт, есть позиции сторон, можно сказать, взаимоисключающие по каким-то вопросам. Так что я воспринимаю как естественный нормальный процесс, что присутствует критика. Давление я не ощущаю.
ОКК была задумана, чтобы свести за одним столом конфликтующие стороны. Сейчас насколько сбалансирована эта структура и учитывает ли она интересы всех?
Как-то так получилось, и, наверное, это неслучайно, что изначально, когда продумывались принципы, механизмы и форматы нашей работы по управлению миротворческой операцией, формировалась очень устойчивая и очень хорошая, правильная, конструкция. Нужно отдать должное, наверное, отцам-основателям, первым составам комиссии, которые продумывали, как она будет работать в будущем – сам механизм, как это будет устроено. Например, балансирующую роль играет равноправное участие сторон конфликта и в ОКК, и в группах военных наблюдателей. Наш принцип консенсуса, с одной стороны, затрудняет принятие решений, с другой – позволяет, когда эти решения принимаются (а они являются компромиссными) учесть нюансы позиций сторон.
Опять же, наш недельный цикл заседаний (каждый четверг) и выезда военных наблюдателей позволяют оперативно фиксировать самые срочные проблемы и реагировать на это. Спасибо тем, кто это все придумал. Знаете, как-то было сказано по другому поводу, что если что-то хорошо работает на протяжении длительного времени, значит, это было хорошо придумано и сделано. Низкий поклон тем людям, которые это сделали. Одного из них я знаю лично, это Иван Спиридонович Солоненко, царство ему небесное, сопредседатель молдавской делегации. Надо сказать спасибо ему, коллегам с российской и приднестровской стороны, которые 30 лет назад заложили основу нашей работы.
Кто-то пытается нарушить этот баланс сил, перетянуть одеяло на себя и иметь какое-то большее влияние в структуре ОКК?
Опять же, не буду вдаваться в историю, всякое было за 30 лет. Сейчас, наверное, если говорить о таких попытках, то это больше риторика со стороны каких-то политиков, комментаторов и экспертов, которые считают, что нужно каким-то образом переформатировать миротворческую операцию. Ну, тут позиция должна быть очень простая: у нас на протяжении 30 лет эта конструкция показывает, что она работает, и работает эффективно. Она позволяет достигать целей, ради которых и задумывалась. Изначально это было предотвращение конфликта, далее – недопущение его возобновления и создание условий для переговорного политического процесса. Все это есть, все это работает. И надо ли нам сейчас, особенно в нынешней, такой непростой и турбулентной ситуации ломать работающий механизм и менять на что-то непроверенное?
Недавно была представлена новая концепция внешней политики России. Некоторые обратили внимание, что там нет позиции России относительно молдавско-приднестровского конфликта. Действительно ли позиция РФ изменилась и может ли это как-то повлиять на работу миротворческой миссии?
Нынешняя формула приднестровского урегулирования и структура управления миротворческой операцией – это все результат длительного переговорного процесса. Он зафиксирован в определенных документах. Россия является подписантом данных документов и, соответственно, она как ответственный участник выполняет свои обязательства. Тем более, что в той же самой концепции зафиксировано, что ее основой является международное право и международные договоры, подписанные Россией. Соответственно, все эти формы, принципы и механизмы, которые у нас зафиксированы в соответствующих документах (а если говорить о миротворческой операции, то это Соглашение от 1992 года) продолжают выполняться. Главное, чтобы другие их участники их не ломали.
Концепция никоим образом не отменяет наши устоявшиеся форматы, устоявшиеся механизмы и приднестровского урегулирования, и миротворческой операции.