- Недавно подошла к концу программа "Послы русского языка", волонтеры вернулись в Москву. Сейчас уже можно говорить о промежуточных итогах. Что удалось, а что не удалось?
— Мы не ставили перед собой конкретного KPI по результатам первого года. "Послы русского языка" — первый прецедент, когда мы вывозили за рубеж не дипломированных преподавателей, а обычных ребят, причем не только филологов. Мы хотели показать, что Россия поворачивается к миру молодым, образованным лицом. Перед волонтерами не ставилась цель научить русскому языку — за несколько дней это невозможно. Они должны были заинтересовать в России, продемонстрировать наше дружелюбие, современность. Мало кто начинает изучать язык просто потому, что нравится его звучание. Если мотивация не подкреплена интересом к стране, её культуре, практическими соображениями, то дальше первых уроков дело не пойдет.
Мы привозили этих ребят, чтобы показать: русский есть ради чего учить. Есть молодые, не политизированные ребята, готовые к диалогу. Они — будущее лицо России. Мы не ожидали, что после завершения акции на портале образования на русском будет всплеск. Мы лишь хотели задать новый тренд в продвижении русского. Раньше маститые ученые выезжали с циклом лекций за рубеж. Это прекрасный инструмент, но уже недостаточно эффективный. Современный мир избавляется от иерархичности, упорядоченности явлений. Нужно выбирать более современные, мобильные инструменты. В современном мире трансформируется понятие образовательного процесса. Сегодня образование можно получать из любой точки земного шара.
- В каких странах вы побывали и в чем особенность русского языка в каждой из них?
— Мы объехали Киргизию, Молдавию, Таджикистан и Армению. В Киргизии русский имеет официальный статус. Это родной язык для части населения. Особенно той части, которая живет в крупных городах: Бишкеке, Оше. У жителей мегаполисов есть понимание, что для доступа к качественному образованию и получению высококвалифицированной профессии нужно знать русский. Конечно, в Киргизии, как и во многих странах мира, на смену русско-киргизскому билингвизму приходит доминирование английского, все пытаются стать частью глобальной интеграции. Это закономерное явление.
В Молдавии политическая ситуация нестандартная. Есть Приднестровье — территориальное образование с непризнанным статусом, где процент людей, говорящих на русском, достаточно большой. В Молдавии языковой вопрос сильно политизирован. Коллеги из Приднестровья не смогли принять наших послов. Сложно сказать, случилось ли это из-за организационных проблем, или по политическим соображениям. Молдавия гораздо ближе к Европе и поэтому больше подвержена глобализационным процессам, чем Киргизия.
В Таджикистане и Армении есть свои славянские университеты, которые являются авторитетными центрами русистики. Мы изначально предупреждали принимающие стороны, что хотим побывать не в образцово-показательных городских школах, а в отдаленных поселках, где давно не видели носителей русского. Волонтеры общались с детьми на том иностранном языке, который изучался в их школе: английском, французском, немецком. Мы пытаемся продвигать изучение русского за границей, но при этом сами мало знаем иностранные языки. Нужно развивать многоязычие, а не зацикливаться на английском. Билингвизм — это эрудированность, способность понимать другие культуры, толерантность, мобильность. Мы будем счастливы, если акция "Послы русского языка" из локального проекта нашего института превратится в целое студенческое движение.
- Появились ли у русского какие-то особенности под влиянием местных языков? Как он развивается в отрыве от национальной почвы?
— Русский язык является одним из т.н. "больших языков". К ним также относится английский, немецкий, испанский и французский. Это языки, на которых говорят далеко за пределами страны. Их появление изначально было связано с колонизацией, а затем с культурной и экономической экспансией. У больших языков есть одна проблема: бытуя на разных территориях, изолированных друг от друга, они начинают меняться. В английском мы видим это на примере британского, американского, южноафриканского и австралийского вариантов. В случае с русским эти процессы не так ярко выражены, т.к. территории не сильно разбросаны. Дистанция между Россией и Казахстаном меньше, чем расстояние между Индией и Британией.
Русский язык на уровне грамматики и лексики у билингв в Бишкеке мало отличается от общепринятого литературного, но есть особенности в акценте, порой не только фонетическом, но и смысловом. Как-то в Киргизии я услышал комплимент, адресованный девушке: "У тебя такие бараньи глаза!" Имелось в виду, что они коричневые, как у барашка. Для киргиза это абсолютно положительное сравнение, призванное подчеркнуть в человеке что-то доброе и замечательное: барашек кормит, дает тепло. Женщину киргизы могут сравнить с кобылицей. Этнокультурные особенности всегда вмешиваются в язык не на уровне грамматики или фонетики, а на уровне смыслов. Ведь язык никогда не существует в оторванности от менталитета народа, его понимания жизни. В язык мы вкладываем наши образы, традиции и привычки. Киргизский "русский" другой, потому что он выражает другое сознание.
- Какой учебник институт Пушкина рекомендует для изучения русского как иностранного?
В любом учебнике есть две важных составляющих: методика и конкретный материал — задания, лексический минимум. Вторая составляющая устаревает очень быстро. Единого учебника на сегодняшний день нет и это большая проблема. РФ, в соответствии с Федеральным законом о государственном языке, берет на себя обязательства поддерживать изучение русского за рубежом. Соответственно, мы должны комплектовать школы, где преподается русский. Процесс доставки словарей, сборников упражнений и учебников всегда завязан на бюджете, таможне. Бывает, образовательная организация направляет нам запрос, он обрабатывается, проходит согласование, расходы закладывают в бюджет. Спустя полгода, мы звоним в учебную организацию и сообщаем, что готовы, наконец, отправить грузовик с учебниками! А у них за полгода распалась группа, или ученики успели с уровня с А2 вырасти до B2. Проблема комплектации зарубежных школ должна решаться по-другому. Невозможно постоянно гадать, догонит ли Ахиллес черепаху. Решением хронической проблемы является развитие электронных образовательных порталов.
- С учебными материалами все понятно. А что на счет методики? Насколько быстро она устаревает?
Она меняется в ногу с психологией и социологией. Современный человек все меньше воспринимает плоскостные, одномерные тексты. Современным детям необходимо, чтобы информация преподносилась в живом формате: аудио, видео, гиперссылки. Мы привыкли к работе с текстом в киберпространстве. Современная методика предполагает абсолютно другой формат работы с учеником.
-В связи с этим перед вами наверняка стоит задача переобучения преподавателей русского.
Мы создали портал для учителей русского. Теперь нам важно, что он будет использоваться. Недостаточно просто дать преподавателям ссылку. Их нужно переподготавливать. У нас уже есть несколько курсов.
- Как чувствует себя русский язык в странах Балтии?
Руководство Латвии, Литвы и Эстонии занимает не очень понятную мне позицию. Это европейские государства, которые должны разделять европейские ценности недискриминации по признаку языка, вероисповедания, религии, расы. На месте руководства стран Балтии я бы напротив всеми силами старался интегрировать русскоговорящих в общекультурное пространство, а не пытался поставить их в какие-то рамки. Если вы запрещаете говорить людям на языке, который они считают родным, вряд ли это можно назвать доверительным диалогом власти и общества. Россия — многонациональное государство. В Татарстане и Якутии помимо русского говорят на местных языках. Более того, в Казани некоторые школы в начальных классах обучают детей на татарском. Это важно для сохранения национальной идентичности в ребенке.
- Влияет ли на нормы русского языка политический контекст?
— Безусловно, есть нормы русского языка, а есть текущая политическая ситуация. Хотя это вещи разные, они влияют на язык. Белоруссия настаивает, чтобы ее называли "Беларусь", а Киев борется за словосочетание "в Украине". Эти страны считают, что мы недостаточно учитываем их интересы, поэтому требуют от нас произношения, которое принято в их стране. С точки зрения лингвистики это неверно. Мы же не пристаем к англичанам с требованием перестать называть Россию "Рашей". Возможно, французам не нравится наше "ш" в произношении слова Париж. Но они не требуют называть свои столицу на французский манер — "Пари́".
Россия граничит с Белоруссией и Казахстаном, между нашими странами установлены тесные контакты. Но русский в каждой из этих стран имеет свои особенности. Основу казахского языка составляет тюркская ветвь. Белорусский язык имеет славянские корни, близкородственные русскому. Когда языки абсолютно не похожи, в сознании человека они оба сохраняются в изолированном виде. Китайский с русским сложно перепутать. А вот с похожими языками все гораздо сложнее. Русский вытеснил белорусский и украинский из сознания целого поколения. Естественно, противодействие этому процессу становится выраженным. Если в Казахстане абсолютно нормальное отношение к билингвизму и русскому в частности — он не угрожает казахскому, то в Белоруссии чувствуют когнитивную угрозу вытеснения. Враждуют не цвета, враждуют оттенки. Цветам нечего друг с другом делить: зеленый и синий разные. Спорить будут салатовый и зеленый. То же самое с языками. Тем не менее, практика Европы, большого дома для нескольких народов, показывает, что за билингвизмом будущее.
