Александр Князев, востоковед — для Sputnik
В турецкой армии достаточно сильно влияние структур проживающего в США общественного деятеля Фетхуллаха Гюлена, что вряд ли дает основания утверждать об "американском следе" в нынешней попытке военного переворота.
Да, за Гюленом стоят американцы, но ровно настолько же, насколько они стоят за Эрдоганом. Искать в нынешних событиях критически важное внешнее влияние бессмысленно, причины произошедшего, прежде всего, в несоответствии внутренней политики Турции запросам общества.
Традиция переформатирования власти путем военного переворота в Турции устойчива и на протяжении XX века подобное происходило циклически, примерно через каждые 20 лет.
Созданная под руководством Мустафы Кемаля Ататюрка в форме республики, как единое государство Турция с 1923 года держалась на армии, являвшейся стержнем всей политической системы страны. Турция — очень неоднородное по своей структуре общество, существующее на множестве разломов: этнических, религиозных, культурных. Не случайно предыдущие военные перевороты в новейшей истории страны происходили именно в периоды, когда возникали некие угрозы хаоса, нестабильности и угрозы самому существованию Турецкой республики.
Нынешняя попытка переворота в этом смысле ничем не особенна, она просто продолжает ту прежнюю традицию.
Когда Adalet ve Kalkinma Partisi, партия Справедливости и развития Реджепа Тайипа Эрдогана пришла к власти, ее исламистская идеология оказалась достаточно чуждой для армейских кругов, поскольку идеологическим стержнем той, ататюрковской Турции, которой была и в основном остается турецкая военная элита, как раз была деисламизация страны, отказ от прежнего теократического духа.
Радикальный исламизм Ататюрк выкорчевывал огнем и мечом. Идеология партии Справедливости и развития абсолютно идентична идеологии известных "Ихфан уль-муслимон", "Братьев-мусульман", ее идеал — построение исламского халифата, объявление халифа и в дальнейшем расширение своего влияния, по крайней мере, в границах прежней Османской империи.
В 1970-е отряды религиозных традиционалистов "акынджы", которые, кстати, долгое время возглавлял Р.Т. Эрдоган, выходили на митинги левых с холодным оружием. Исходя из этой идеологии, Эрдоган и поддерживал события "арабской весны", что тоже, кстати, в армейских кругах Турции вызывало серьезное недовольство. Турецкому генералитету был ближе прецедент отстранения от власти "Братьев-мусульман" египетскими военными во главе с нынешним президентом Египта Абдул Фаттахом Ас-Сиси в июне-июле 2013 года.
Независимо от результатов, попытка военного переворота в Турции показывает мощный раскол в турецкой элите. Это противостояние между, условно говоря, сторонниками светского пути, представленными в большой части генералитетом и офицерством, и сторонниками халифата, которых представляет Эрдоган.
Понимал Эрдоган это, в 2010-2011 году было сфабриковано громкое дело "Эргенекона", когда под видом борьбы с неким антигосударственным заговором Эрдоган начал менять кадры в армейских и других силовых структурах.
Любопытно, что лидер Рабочей партии Турции и один из ведущих турецких националистов Мехмет Перинчек обвинил в инициировании дела "Эргенекона" США: "дело „Эргенекона" — это тщательно спланированная США операция против турецких патриотов, тех патриотов Турции, которые настроены антиамерикански".
Как бы там ни было, Эрдоган сделал ставку на Национальную разведывательную организацию Турции (MIT), в просторечье "Истихбарат", "разведка". Она была резко усилена, наполнена его сторонниками, и конкуренция между "Мухабаратом" и армией происходила все эти годы.
Однако антирелигиозная составляющая в военной элите оказалась сильна: если большая часть высшего руководства армии на уровне генералов была попросту заменена, то остались полковники. Полностью заменить армию Эрдоган был не в состоянии. С прошлого года потребность в армии стала особенно сильной: в стране идет непрекращающаяся война с курдскими движениями, попытки вмешательства в Сирию со стороны Турции тоже требуют армейского ресурса.
Любой государственный переворот заслуживает внимания и бывает успешен не только в случае успешного захвата власти, этого недостаточно, нужно же еще и суметь управлять страной, отвечая на запросы общества. В этом плане турецкие военные могли бы быть вполне успешными. Репрессии в отношении заговорщиков, которые сейчас несомненно последуют, напротив, нанесут серьезный удар и по состоянию безопасности в стране, и по возможностям ее развития в последующем. Это, во-первых, ослабит армию и даст шанс курдским военизированным группировкам на усиление своего влияния, а, с другой стороны, это будет вызывать еще большее недовольство в армии. Такие чисто карательные и репрессивные меры могут дать какой-то краткосрочный эффект, но они никогда не дадут продолжительного эффекта.
Внешняя политика Турции мало связана с внутриполитическими переменами. Среди всего разнообразия турецких политических сил нет таких, кто, гипотетически придя к власти, осуществил бы в турецкой политике свой "поворот на Восток", или "на Север", подобное априори исключено.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
