Новый взгляд на место Молдовы в геополитическом раскладе

КИШИНЕВ, 15 дек — Sputnik, Мария Шелудякова. Миграционный кризис, брекзит, эрозия системы безопасности и усугубляющийся экономический  кризис – подходящий к концу 2016 год для Европейского союза выдался не самым удачным. Как Европа решала накипевшие проблемы и ждать ли разрешения многочисленных кризисов в ближайшем будущем, рассказал Sputnik историк и политолог, доктор политических наук, директор Института Европы РАН Алексей Громыко.

На фоне миграционного кризиса и экономических проблем в Европе все отчетливей слышна пророссийская риторика. В некоторых государствах к власти пришли немейнстримные политики – в том числе и те, кто открыто заявляет о намерении сотрудничать с Москвой.

– Как вы считаете, это тенденция или частные случаи?

–  Действительно, появляется все больше здравых рассуждений, идей, политических лозунгов, отражающих достаточно объективную ситуацию. Практически во всей Европе, и тем более на границах с Россией, не существует государств, которым не выгодны были бы хорошие и партнерские отношения с Москвой.

Любая серьезная политическая сила занимается, прежде всего, отстаиванием интересов электората. В случае прихода к власти эта сила будет отстаивать уже национальные интересы страны в целом.

Политические силы, будь то в Болгарии или Молдовы, которые заявляют о том, что они хотели бы нормализовать и улучшить отношения с Россией, отстаивают национальные интересы своих стран лучше, чем их политические оппоненты. 

Лично я не вижу в Европе ни одной страны, которая в экономическом, политическом и культурном  плане не выгадала бы от нормализации отношений с Москвой.

Умножение в Европе партий и лидеров, которые высказываются за улучшение отношений с Россией – безусловно, явление объективное, и его можно только приветствовать. Скорее всего, эта пророссийская волна в Европе будет только нарастать.

– В то же время таких политиков стали часто называть популистами. Насколько это справедливо, на ваш взгляд?

– Мне кажется, что отношение к термину "популизм" должно быть осторожным. Все дело в том, что популистами называют тех политических оппонентов, к которым плохо относятся, потому что считают их потенциальными конкурентами. Или относятся предвзято, потому что эти политики выходят за рамки устоявшихся норм и стереотипов.

Надо понимать, что большинство так называемых "партий мейнстрима", которые в разных странах составляют политический эстеблишмент, находятся то у власти, то в оппозиции в течение многих лет. Эти партии когда-то играли третьи или вторые роли, и когда-то сами критиковались за популизм. Так можно сказать и о Социал-демократической партии в Германии, например, о Лейбористской партии в Великобритании и так далее.

Но популизм популизму рознь, и есть популизм здоровый — в том смысле, что он является проявлением процессов регенерации или оздоровления той или иной политической системы.

Он приводит к появлению, а затем и к приходу к власти новых политических сил, будь то справа или слева.

Но, конечно, есть популизм, который можно назвать правым или левым радикализмом, который опасен с точки зрения политической демагогии. Безусловно, такие популистские партии или движения, существовали и будут существовать всегда.

Но нельзя сводить термин популизм к инструменту борьбы с политическим оппонентом. Надо каждый раз внимательно анализировать, насколько речь идет о действительно перспективном и имеющем массовые электоральные корни движении – или действительно речь идет о политических демагогах, которые за счет недовольства населения тем или иным вопросом стараются заработать лично для себя политические очки.

– Может быть, причиной появления таких политиков стали многочисленные кризисы? Последний год стал крайне неудачным для региона.

– Безусловно, для Евросоюза 2016 год – негативный. В ЕС были определенные не тактические, а глубинные, стратегические проблемы в развитии, и сейчас они дали о себе знать. Рано или поздно политические элиты Евросоюза должны были приняться за решение этих проблем.

– Как вы считаете, приведут ли эти проблемы к исчезновению Евросоюза?

– Вероятность распада ЕС крайне мала. Евросоюз зиждется на твердом экономическом фундаменте – самый большой и интегрированный единый рынок на планете. Подавляющее большинство национальных экономик кровно заинтересованы в сохранении тех благ, которые для них этот рынок приносит.

Проект мог бы взять и развалиться, если бы был искусственным и навязанным, но это не так. Да, есть очень серьезные проблемы – и экономические, и политические, и социальные. И если выводы не будут сделаны, последует дальнейшая фрагментация.

Но, по моему мнению, брекзит не является началом конца ЕС. Кроме того, выход Великобритании был объявлен, но пока не состоялся. Переговоры  начнутся только в марте следующего года, и продлятся около двух лет.

– Продолжится ли этот тренд в 2017 году? Удастся ли в ближайшее время наладить диалог Россия–НАТО?

– Для политических истеблишментов в странах Балтии "противодействие России" – вопрос утверждения собственной идентичности и востребованности. Однако антироссийская линия идет вразрез с экономическими и социальными интересами этих государств. Вразрез с мнением русскоязычного населения.

Такие отношения на политическом уровне будут сохраняться, потому что, к сожалению, именно на антироссийские настроения делают главную ставку политические элиты стран Балтии. Происходит это с целью сохранить определенные функции, взятые в момент распада СССР. Политические элиты выполняют их как в формате ЕС, так и в формате НАТО.

– Как, на ваш взгляд, изменятся отношения России с ЕС и НАТО?

— Нормализация отношений России и ЕС более вероятна, чем налаживание связей с НАТО. В отличие от Евросоюза, НАТО не политико-экономическая организация, а военно-политическая. А в военной сфере мотивация намного дальше от рационального мышления.

На процессе принятия решений в НАТО сказывается и доминирование США – Вашингтон задает общий тон. Антироссийские настроения здесь имеют больший масштаб.

В отношениях России и альянса, по моему мнению, в 2017 году не будет значительных изменений, однако могут вновь быть организованы министерские консультации в формате совета Россия-НАТО. Задачи вернуть отношения с НАТО к внятному представлению о взаимовыгодном партнерстве нет, но в 2017 году может прекратиться наращивание эскалации и обоюдной милитаризации.